Ху из мистер “Спутник”?

By

 

Семен Есилевский

yesylevskyy.medium.com

12 min

View Original

Ху из мистер “Спутник”?

Новые данные и старые проблемы российской вакцины

Одна из самых сложных сторон профессии ученого — умение признавать те объективные факты, которые тебе субъективно не нравятся или даже противоречат твоим морально-этическим установкам. Это сложно, но я честно стараюсь. Именно поэтому вопрос, присланный вчера в личку, оказался хорошей темой для статьи.

Вопрос был такой: “Почему вы так против российской вакцины?”.

Короткий ответ:

Я не против российской вакцины, я против российской гибридной агрессии против моей страны.

К сожалению, вакцина используется как важный инструмент пропаганды в этой гибридной войне, а деструктивной пропаганде надо противостоять. Если в вас тычут ножом, то вы всячески уклоняетесь, даже если вам нравятся ножи как таковые.

Теперь будет длинный ответ.

Разбор полетов без эмоций

Нужно быть совсем уж дурачком, чтобы намеренно выступать против вакцин в разгар пандемии. Однако, эти вакцины должны быть адекватно проверенными на эффективность и безопасность. Против непроверенных вакцин, по которым нет достаточной доказательной базы, выступать можно и нужно.

До вчерашнего дня для российского “Спутника” этой доказательной базы просто не было. Теперь есть публикация в “The Lancet”. Повторю еще раз, что публикация, на мой взгляд, хорошая. Я не вижу в ней явной крамолы, ставящей под сомнение выводы, или наводящей на мысли о явной фальсификации результатов. Большинство высказанных мною, после первого беглого прочтения, опасений, судя по всему, не оправданы. Большинство, но не все.

Методика исследования действительно имеет странности (вроде соотношения групп 3:1 и нелогичного эндпоинта на 21 день). Однако, эти странности были заявлены еще перед началом исследования и на ходу не корректировались. Это исключает обвинения в подтасовке за счет подстройки протокола под данные. Необычное соотношение 3:1 никак не объясняется, но оно было заявлено до начала исследования. Да, это странно, но не фатально — статистической мощности в меньшей контрольной группе все равно формально хватило.

Явных намеков на “рисование” или подтасовку данных в работе тоже не видно. Если сравнивать с тем веселым трэшем, который был в России при голосовании за поправки в конституцию, то тут нет торчащих “ушей” в виде неуклюже нарисованных точек, выбивающихся из статистических распределений.

Неужели все идеально?

Конечно, нет.

Мои (и не только мои) опасения на счет того, что произошла компрометация плацебо-группы, так и не были внятно опровергнуты.

С одной стороны, судя по заявленным в работе датам, все представленные данные были получены до того, как плацебо группа массово побежала сдавать тесты на антитела и прививаться в поликлиниках. С середины декабря плацебо-группы уже официально нет, поэтому никаких новых и уточненных данных уже не будет, но то, что опубликовано, было, вроде как, сделано до того, как вакцина стала массово доступна. По крайней мере, так заявляется, а как оно было на самом деле мы никак проверить не можем.

С другой стороны, многие эксперты, продолжают утверждать, что, цитирую:

Клинические испытания шли параллельно с широким применением вакцины: хотя формально ее вкалывали только людям из групп риска, на практике вакцинироваться в Москве, где проходили клинические испытания «Спутника», могли почти все желающие — в том числе, и участники клинических испытаний. Получив первую дозу, многие из них сдавали анализ на антитела к S-белку…, и те, кто обнаруживал, что им вкололи плацебо (а это четверть от общего числа добровольцев), шли в поликлинику и делали инъекцию настоящей вакциной. Это не какое-то особенно злокозненное поведение россиян: во всех странах и во все времена добровольцы пытаются узнать, плацебо или препарат они получили, потому что главная мотивация для участия в исследованиях — надежда, что именно вам достанется действующий медикамент.

Важным спорным моментом остается и процедура фиксация случаев заболевания и побочных эффектов. Это тот компонент исследования, которым проще всего манипулировать так, чтобы эти манипуляции нельзя было обнаружить не имея инсайдерской информации.

Авторы заявляют, что случаи заболевания в обоих группах фиксировались только после подтверждения положительным ПЦР. Это, в принципе, правильно, но как это реализовывалось на практике — большой вопрос.

Согласно статье, испытуемый, который заподозрил у себя побочные эффекты либо заболевание ковидом, должен был сообщить об этом исследователям либо через специальное мобильное приложение, либо через некие “удаленные консультации”. Как часто проводились эти консультации и как происходило реагирование на переданные через оба эти канала данные — непонятно. То ли исследователи сами рекомендовали испытуемому сдавать ПЦР (а если он забивал на рекомендацию и не сдавал?), то ли он сам должен был по стандартной процедуре идти к участковому врачу, потом на ПЦР, а потом его данные автоматически подтягивались в базу через электронную медицинскую карту (а если он вообще не занимался этой волокитой или участковый его на ПЦР не отправлял, или он сдавал его в частной клинике?). Подробностей и деталей этого процесса в статье нет.

Здесь есть потенциальная точка для манипулирования, поскольку выдавать пациенту рекомендацию сделать ПЦР можно очень по-разному: можно делать это при любом заявленном чихе, а можно никак не реагировать даже на явные специфические симптомы. Соответственно, процент “пойманных” легких случаев можно варьировать в очень широких пределах. Какими были протоколы на этот случай у общавшихся с пациентами исследователей и насколько хорошо они соблюдались мы не знаем.

Далее, есть еще один скользкий момент: данные удаленных консультаций вносились в базу данных самими исследователями со слов пациента. Тут сразу возникает классическая проблема разницы между измерениями и опросами, а также еще одна потенциальная точка для манипулирования статистикой — тут вносим, тут не вносим, тут рыбу заворачиваем. Кто, как и согласно каким внутренним протоколам вносил данные — неизвестно.

Почему момент с регламентом направления на ПЦР так важен? Дело в том, что в экспериментальной группе невозможно выявить перенесенное заболевание, если не поймать его в момент активной фазы (это может быть буквально пара дней в случае легкой формы). У человека уже есть антитела от вакцины, поэтому если он заболел, то по наличию антител через пару недель вы ничего не определите — они что так, что этак будут. В контрольной же группе наличие антител на момент проверки однозначно означает перенесенное заболевание — антителам просто неоткуда больше взяться.

Ключевое слово здесь “на момент проверки”. В исследовании это был 21 день — момент прихода испытуемого за второй дозой. Именно в этот момент ему делали ПЦР и детальные анализы на антитела. Получается, что практически все случаи обнаружения инфицирования по антителам были до введения второй дозы. После введения второй дозы можно полагаться исключительно на то, что почувствовавший себя плохо человек дойдет до ПЦР (самостоятельно или по просьбе “сверху”). Надеяться на то, что пациенты придут на плановый осмотр уже после получения обоих доз — несколько наивно, дойдут явно далеко не все.

Получается, что в исследовании было несколько групп больных у которых обнаружили заболевание:

1. Те, кто переболел в контрольной группе в легкой или бессимптомной форме после первой дозы и был выявлен по антителам на 21-й день.
2. Те, кто был выявлен по антителам в контрольной группе после второй дозы в последующие очные визиты (таких было явно меньшинство).
3. Те, кто переболел в достаточно тяжелой форме, чтобы попасть в больницу или обратится к врачу “штатным” образом (в обоих группах). Их отправляли на ПЦР, который подтверждал заболевание.
4. Те, кто делал ПЦР самостоятельно или после консультации с исследователями после появления каких-то симптомов (в обоих группах).

При желании, четвертой группой можно жонглировать в достаточно широких пределах для достижения правильной посадки совы на глобусе. Выявить такие подгонки по опубликованным в статье данным не представляется возможным.

Все познается в сравнении

Естественно, если мы придираемся к “Спутнику”, то давайте будем придираться и к другим сопоставимым вакцинам. Если сравнивать опубликованные данные по “Спутнику” с данными по тому же китайскому “Синоваку”, то китайцы… как бы это помягче сформулировать… сосут.

Бразильское исследование “синовака” мало того, что имеет откровенно кривой дизайн и перекошенную нерепрезентативную выборку, так еще и показало очень посредственную эффективность (всего 50.4%).

В обоих случаях возникают, в принципе, одни и те же вопросы касательно фиксации случаев заболевания, которые я описал выше.

• И там и там существуют обоснованные подозрения в попытках натянуть сову на глобус.
• И там и там исследования проводились в странах, которые славятся своим наплевательским отношением к соблюдению норм и правил, массовой коррупцией и плохой коммуникацией.
• И там и там на процесс осуществлялось сильное давление “сверху” (от производителей и правительственных пропагандистов соответственно).

При этих равных условиях китайцы выдали на гора черт-знает что, шитое белыми нитками, нигде не опубликованное и показавшее позорные 50.4% эффективности. Россияне же написали хорошую, толковую статью в топовом медицинском журнале, которую практически не в чем серьезно упрекнуть, да еще и показали отличные 92% эффективности.

Если сравнивать обе вакцины в вакууме, абстрагируясь от политического контекста (репутации стран-производителей, методов и целей их продвижения), то китайцы… как бы это помягче сформулировать… продолжают сосать.

Проблема в том, что абстрагироваться от политики не получится при всем желании…

Политика наносит ответный удар

Теперь давайте покинем башню из слоновой кости, выйдем в реальный мир и ответим на несколько практических вопросов:

Работает ли вакцина “Спутник”?

Да, скорее всего, она работает. Это не фейк и не выдумка, препарат существует и он, похоже, дает иммунитет от “обычного” варианта коронавируса (против других штаммов его никто пока не проверял).

Можно ли верить заявленным 92% эффективности?

Если бы работа велась не в России, то на основании опубликованных данных, я бы ответил “да”. Но увы, разработка и испытания проводились в России — стране, которая подделывала даже допинг-пробы своих спортсменов на олимпиаде по указанию “сверху”. Стране, которая ответственна за массированное распространение фейков и дезинформации. Стране, которая ведет гибридную войну с соседями. Стране, которая производит химическое оружие и травит им своих же граждан, неугодных правящему режиму.

Поэтому исключать манипуляции статистикой и подгонку под нужный результат нельзя.

Не смотря на то, что веских доказательств таких манипуляций на данный момент нет, их высокая вероятность допускается просто исходя из контекста: если имеешь дело с неоднократно уличенными фальсификаторами, то всегда жди подлога.

Есть ли шансы у регистрации “Спутника” в ЕС?

Со вчерашнего дня во всех ведущих европейских СМИ наблюдается натуральная массовая истерия вокруг “Спутника”. Политики разных стран наперебой рассказывают как они оптимистично смотрят на перспективы регистрации и использования “Спутника” в ЕС. Все СМИ трубят о захватывающих перспективах новой вакцины, выставляя ее чуть ли не панацеей.

Все это уже было. Еще перед новым годом постоянно муссировались возможности использования “Спутника” то в Германии, то в Израиле, то еще где-то. Обсасывалась тема комбинированного использования с вакциной от AstraZeneca и совместных клинических испытаний. Вбрасывались многочисленные фейки о закупке миллионов доз “Спутника” чуть ли не во всех странах мира. В итоге все это закончилось ничем.

Что будет сейчас сказать сложно т.к. хайп поднят нешуточный, однако, из общих соображений, в ЕС практически невозможно зарегистрировать препарат, разработанный и протестированный в России.

Проблема в том, что вакцина разрабатывалась без учета обязательных “правильных лабораторных практик” (GLP), производится не в условиях “правильных производственных практик” (GMP), а процесс ее тестирования не соответствует “правильным клиническим практикам” (GCP). В ЕС набор практик GLP/GMP/GCP принят на уровне государственных регуляторов, поэтому в странах ЕС нет вопросов к клиническим исследованиям в самом ЕС — строгое применение этих стандартов исключает манипуляции данными и подделки. В России, насколько я понимаю, принципы “правильных практик” законодательно никак не гарантируются (а даже если бы гарантировались, кто бы им поверил?). В работе авторы декларативно заявляют следование нормам GMP/GCP, но говорить можно что угодно, а примут ли это во внимание европейские бюрократы — большой вопрос.

Единственное в чем можно не сомневаться, это то, что российские пропагандисты будут вливать огромные ресурсы в рекламу “Спутника” и его агрессивное продвижение на международной арене — декларируемый статус “спасителей человечества” обязывает, знаете ли.

Забавно, что Китай делает ровно то же самое, но у них что-то пошло не так с позорными результатами “синовака”.

Должна ли Украина закупить “Спутник” у России?

Категорически нет.

Важно понимать, что мы не должны бояться вакцины “Спутник” как таковой — она, судя по всему, как минимум не хуже других доступных нам альтернатив — бояться надо двух других вещей:

1. Что именно нам отгрузят вместо вакцины.
2. К каким политическим последствиям это приведет.

По первому пункту даже как-то неловко что-то объяснять. Закупать у страны-агрессора критически важный медицинский препарат, который будет вводиться миллионам людей — это попахивает крайне тупым способом самоубийства. Особенно учитывая, что страна-производитель делает, в числе прочего, смертельный яд “новичок” и прочие забавные вещи.

По второму пункту я даже писать ничего не буду — политическая аналитика не мой конек, но там и так все понятно.

Можно ли использовать “Спутник” если его будут производить не в России?

Тут вопрос сложный. Повторюсь, к самой вакцине в данный момент вопросов даже меньше чем к китайскому “синоваку”. Если лицензия на ее производство будет продана, например, Индии, то риски будут минимальны: Индия с Украиной не воюет и соблазна отправить на тот свет наших граждан не имеет ни малейшего.

С другой стороны, Россия так или иначе будет использовать свою вакцину, где бы она не производилась, для активного политического давления и отбеливания имиджа правящего режима. Пропагандисты будут из кожи вон лезть, чтобы стать из захватчиков и отравителей “спасителями человечества”.

Я бы не марался в любом случае, но что решит мудрый генератор случайных решений, которым, к несчастью, является наша власть — посмотрим. В любом случае о сторонних производителях пока даже речи нет.

В качестве выводов еще раз повторю, что быть интеллектуально честным с самим собой тяжело. Как бы мне по-человечески не хотелось, чтобы российский пропагандистский проект “Спутник” провалился, но он, по состоянию на сегодня, получил колоссальную поддержку в виде объективно хорошей научной статьи, опубликованной в топовом медицинском журнале.

Что ж, тем больше поводов для нас анализировать ситуацию с холодной головой, не кидаться в крайности и блюсти свои интересы.

• То, что в мире появилась еще одна вакцина, которая, судя по имеющимся данным, работает — это хорошо.
• То, что эту вакцину используют и будут использовать в интересах лживой тоталитарной пропаганды — это плохо.
• То, что Украина не может позволить себе закупать и использовать этот препарат —это факт, требующий закупки вакцин других производителей.

Keep calm and wait for Pfizer :)

Просмотры: