ВОЕННЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ КАК ПОЛИТИКА

 ВОЕННЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ КАК ПОЛИТИКА

Питер Зейхан, 10 октября 2022 года. Перевод Юлии Ким

Сегодня я собираюсь обсудить некоторые тревожные аспекты войны в Украине. Считайте это "предупреждением для родителей".

После неудачного киевского наступления России весь мир осознал всепроникающий характер российских военных преступлений. Отступление России обнажило перед всем миром многочисленные факты жестокости, похищений, изнасилований, пыток и убийств. 

Это осознание расширялось и углублялось с каждым украинским контрнаступлением: Харьков, Изюм, Лиман, Херсон. Европейские радиоперехваты с оккупированных территорий указывают на универсальную распространенность этих практик.

Часть этих военных преступлений подпадает под категорию военной задачи. Когда российское руководство поняло, что украинцы не собираются просто так сдаваться, гражданское население Украины превратилось в сознании Кремля из неважной мелочи в насущную проблему. Решение этой проблемы заключалось в нанесении ударов по гражданской инфраструктуре, чтобы сделать всю страну непригодной для жизни. Цель состояла в том, чтобы убедить как можно большую часть населения бежать. Беженцы уходят и не воюют. Военные преступления служат военно-стратегической цели.

***

Но общее во всем открывшемся то, что военные преступления были... обыденными. Даже бытовыми. Хотя Кремль явно не возражал против такой жестокости, нельзя сказать, что он напрямую приказывал совершать злодеяния. Большинство этих пыточных были созданы не в штабах официальных оккупантов, а в случайно выбранных домах, школах или детских садах. Практически нет свидетельств того, что оккупанты пытались получить какую-то информацию. Они просто хотели мучать людей. Само существование домов для изнасилований говорит само за себя.

Как и следует ожидать от бытовых преступлений, не было и попыток скрыть их. Возможно, русские думали так же, как и я в первые месяцы войны: что Россия не могла не выиграть войну, и поэтому нет риска быть обнаруженными властями, которые могли бы призвать их к ответу. Либо русские просто не видели ничего плохого в том, что они делали, трудно сказать. Я не знаю и не уверен, что хочу попытаться понять их. 

Их поступки не столько бессердечны и безнравственны, сколько всепроникающи и аморальны. 

Тела сбрасывали в братские могилы исключительно в качестве стратегии утилизации. Русские не пытались ничего скрыть. Не было задачи уничтожить улики, не было даже попыток восстановить почву над массовыми захоронениями, чтобы скрыть их. Убитых жертв из пыточных просто бросали неподалеку. Как правило, прямо на улице. Иногда в соседней комнате.

Сейчас, когда в Украине работает большая часть европейских следователей по военным преступлениям, новые злодеяния обнаруживаются почти ежедневно. Проблема не в том, чтобы найти доказательства. Они есть повсюду. Нет, задача состоит в том, чтобы полностью задокументировать цунами кровавой бойни, пока шальной артиллерийский снаряд не повредил улики или пока украинцы не освободили следующий город со своей собственной энциклопедией ужасов, вынудив следователей двигаться дальше.

Еще одна особенность этой войны. Даже в разгар Холокоста нацистское правительство не обсуждало публично то, что они делали, а то (немногое), что обсуждалось в немецком обществе, решительно отрицало происходящее. Это не современная Россия. Российская пропаганда кричит о преднамеренном и тщательном уничтожении украинского населения.

Что возвращает нас в день сегодняшний.

10 октября русские обрушили на Украину самый большой ракетный шквал за всю войну, направив на нее более 100 крупнокалиберных ракет. Насколько мне известно, на момент написания этой статьи, спустя примерно восемь часов после падения первых ракет, была поражена только одна цель "военного" значения: офис президента Украины Владимира Зеленского. 

Вместо этого почти все ракеты были нацелены на густонаселенные районы, причем основная часть атаки пришлась на час пик, когда люди были на улице.

ТК "Берёзовый сок"

Просмотры: