Терроризм, который мы потеряли

 

Общество

Андрей Смирнов

Представьте себе террориста. 

Представили? Хорошо представили? А зря. Этих скучных и стереотипных современных террористов мы обсуждать не будем. Тем более, что они все равно запрещены Роскомнадзором. 

Давайте лучше поговорим совсем о другом терроризме. О теплом ламповом терроризме тех времен, когда одни европейцы убивали других европейцев, не из-за расовых или религиозных противоречий, а исключительно во имя борьбы за мир во всем мире.

Короче, я попробую рассказать вам историю итальянских Красных бригад.

История эта включает в себя три десятилетия и пару сотен трупов, поэтому двумя словами не отделаешься.

Дисклеймер: статья рассказывает об исторических событиях, не оправдывает терроризм и не призывает к нему.

Начать, пожалуй, следует несколько издалека, со Второй мировой войны. Все знают, что в те времена в Италии водились злобные фашисты, которые всех угнетали. Однако водились там и бравые партизаны, которые не желали быть угнетаемыми, а желали драться с фашистами. Причем если, скажем, во Франции за всех отдувался один Де Голль, то в Италии партизанство было разновидностью национального спорта, лишь чуть-чуть менее популярного, чем футбол, и в соревнованиях по партизанству итальянская сборная составила бы вполне достойную конкуренцию сборной Белоруссии.

Про партизан нам важно понимать следующее: во–первых, их было много (до 200–250 тысяч к концу войны), и начиная с 1943-го они превратились во вполне серьезную боевую силу. Не дожидаясь подхода союзников, «партизанские отряды занимали города», в буквальном смысле этих слов. Существовали даже целые партизанские республики.

Во-вторых, они были не просто партизанами, а вполне себе красными партизанами. С Лениным в башке и с наганом в руке.

Перенесемся сразу в 1968 год. По всему миру гремят студенческие протесты. Итальянские рабочие профсоюзы оккупируют заводы и колотят капиталистов-эксплуататоров. Полиция колотит студентов и рабочих. Те, в свою очередь, колотят полицию. Недобитые фашисты и неофашисты в таких условиях чувствуют себя как ребенок в кондитерской лавке, поскольку тут все такое вкусное, что они даже теряются, кого же начать колотить первым. Поэтому, на всякий случай, колотят вообще любого, кто подвернется под руку.

Намахавшись и наоравшись за день, по вечерам студенческая и рабочая молодежь собирается в кабачках и слушает рассказы бывших партизан. И хотя эти партизаны безо всяких натяжек вполне себе героические, но все же это именно итальянские партизаны. И можно не сомневаться, что в этих рассказах каждый из них лично голыми руками передушил как минимум дивизию фашистов.

У власти в Италии бессменно находится Христианско-демократическая партия, имеющая стойкую (и, как выяснится через двадцать с небольшим лет — в ходе операции «Чистые руки» — и вполне заслуженную, но это уже другая история) репутацию партии жуликов и воров. Никто из присутствующих на вечерних собраниях не сомневается, что буржуазный миропорядок трещит по швам и светлое коммунистическое будущее — уже не за Апеннинскими горами.

12 декабря 1969 года, Милан, Пьяцца Фонтана. В отделении Национального аграрного банка происходит взрыв. 17 погибших, 88 раненых. Это первый столь крупный теракт в Италии по хронологии, и второй — по количеству жертв за всю последующую историю. Одновременно три бомбы взрываются в Риме, оставляя после себя в совокупности 16 раненых. Еще одну бомбу в Милане, в отделении другого банка, удается обезвредить.

По подозрению в совершении теракта задержан бывший партизан и действующий член анархистского кружка Джузеппе Пинелли. 

В ходе допроса, по утверждению полиции, он открывает окно, чтобы подышать свежим воздухом, совершенно случайно выпадает с пятого этажа квестуры и ломает себе шею. 

Полиция полагает этот факт прямым доказательством его виновности (позднее алиби Пинелли было подтверждено).

Левая Италия взвивается на дыбы. Все уверены, что Пьяцца Фонтана — дело рук либо государственных спецслужб, либо неофашистов, при поддержке все тех же спецслужб. А смысл содеянного — обвинить в бойне левых, дабы притормозить тем самым классовую борьбу. 

Где-то в Эмилии-Романье, на одном из вечерних собраний, какой-то бывший партизан высказывается в том смысле, что «за что воевали, мочи козлов, я дам вам парабеллум!» И действительно вручает трофейный парабеллум двадцатитрехлетнему активисту Альберто Франческини.

В августе 1970 года в горной деревушке все той же Эмилии происходит встреча, в которой, помимо прочих, принимают участие Франческини, недавние выпускники факультета социологии Ренато Курчо и Маргарита Кагол (Минздрав Италии предупреждает — изучение социологии вредит вашему здоровью!) и заводской рабочий Марио Моретти.

Высокие договаривающиеся стороны сходятся во мнении, что действующая Итальянская коммунистическая партия — сборище ни на что не годных пустобрехов, предавших святое дело партизанского Сопротивления, и в этой связи необходим незамедлительный переход к вооруженной борьбе. На том и порешили.

Впрочем, свежеиспеченные руководители Красных бригад не были бы настоящими итальянцами, если бы не начали борьбу с самого важного элемента: с дизайна.

С выбором этого самого дизайна у них затруднений не было. Красный флаг, звезда, вот это все. Проблема была лишь в том, что, по признанию Франческини, у них упорно не получалось нарисовать звезду с одинаковыми ровными лучами. Поэтому по зрелом размышлении решили считать это не багом, а фичей. Таким образом, символ Красных бригад, десятилетиями внушавший ужас целому государству,изначально был всего лишь результатом рукожопия.

«Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем!» 

Эту строчку Блока бригатисты поняли, пожалуй, слишком буквально. И начали борьбу с мировым империализмом с поджогов личных автомобилей управляющих заводов и фабрик. Буржуи действительно горевали, но империализму в целом было как-то параллельно. Требовался «более лучший» пожар. Бригатисты 25 января 1971 бросили восемь зажигательных бомб на стоянку грузовиков завода Пирелли (взорвались лишь три из них, но мы уже знаем, что наши герои были слегка рукожопы) . Впрочем, пожар все же получился знатный, но вот его результат с точки зрения паблисити — 10 газетных строчек в рубрике «Прочие происшествия».

Спустя год с небольшим, проведенный в подобных пироманских экспериментах, бригатистам надоело прозябать в неизвестности.

И вот 3 марта 1972 года в прессе появилось это фото.

Надпись гласит: «Красные бригады. Кусай и беги! Ничто не останется безнаказанным! Ударь одного из них, чтобы научить сотню! Вся власть вооруженному народу!»

Человек на фото — Идальго Маккьярини, управляющий заводом SIT- Siemens. Пистолет слева — тот самый парабеллум, который держит лично Франческини.

Маккьярини безо всяких условий отпустили сразу же после того, как была сделана фотография. Он был первым, но далеко не последним из тех, с кем бригатисты проделали подобную штуку в тот период. Это и была их новая стратегия — похищать капиталистов, проводить с ними воспитательную беседу, делать фото на память и отпускать невредимыми.

Вот теперь на Бригады действительно обратили пристальное внимание. Правда, результат несколько отличался от того, на который они рассчитывали. 2 мая 1972 года карабинеры приняли одного из членов Бригад, бывшего сокурсника Курчо (я предупреждал, что социология до добра не доводит). И тот немедленно раскололся, сдав все явки и пароли. Оставшиеся на свободе бригатисты были вынуждены полностью перейти на нелегальное положение. Была изменена и структура: единая организация была разделена на автономные и независимые боевые группы, собственно бригады. Бригады соединялись в колонны, по одной на город, при этом только глава колонны имел связь с отдельными бригадами. 

Так и жили некоторое время, пробавляясь грабежами, автоугонами и вербовкой новых членов и сочувствующих.

18 апреля 1974 года, Генуя. Подготовительный период закончен. Бригады переходят к непосредственной атаке на государство. Ими похищен судья Марио Сосси, известный своей суровостью в процессах против левых экстремистов.

Пока полиция, офигевшая от такой наглости, переворачивает город вверх дном, бригатисты держат Сосси в так называемой «народной тюрьме». Там его подвергают страшным пыткам. Нет, в физическом плане — его и пальцем никто не тронул. Вместо этого Франческини целыми днями ездит ему по ушам марксистско-ленинской идеологией, что, вне всякого сомнения, должно быть прямо запрещено Женевской конвенцией.

В обмен на освобождение Сосси Бригады требуют выпустить на волю членов леворадикальной вооруженной «Группы 22 октября», сидящих за убийство, совершенное во время не слишком успешного ограбления банка.

Похищенный Марио Сосси

Магистратура Генуи принимает сделку (на этом месте израильские власти делают фейспалм), подготавливает все документы и утверждает, что как только Сосси будет освобожден — 22-е октябристы могут катиться на все четыре стороны. Но тут вмешивается аж сам премьер-министр, который приказывает министру внутренних дел окружить тюрьму кордоном полиции и не допустить исполнения решения магистратуры. Что, кстати, показывает, какие неудобства способен доставить принцип независимости судебной власти, в случае если он соблюдается.

Внутри Бригад мнения тоже разделяются. Франческини и Кагол предлагают немедленно освободить Сосси, поскольку полагают, что достигнутый резонанс является огромным успехом уже сам по себе. Моретти, с другой стороны, считает, что демонстративно замочить Сосси — стало бы отличной вишенкой на торте.

Итог — Сосси отпущен. Живым и невредимым.

Тем временем, во многом — в ответ на действия Бригад, неофашисты тоже поднимают градус насилия.

Гремят взрывы.

28 мая 1974 года — в Брешиа, 8 погибших, 102 раненых.

4 августа — в поезде «Italicus», 12 погибших, 48 раненых. 

Почувствуйте разницу в подходах и методах. Не слишком удивительно, что левые в целом и Бригады в частности стремительно набирают популярность.

Правительство бросает на борьбу с Бригадами генерала карабинеров Карло Альберто Далла Кьезу, способного поражать противников не только своим именем, но и выдающимися организаторскими способностями. Достаточно сказать, что начинал он свою карьеру, воюя с мафией в Корлеоне, на Сицилии. Да-да, том самом логове одноименного Дона. И умудрился при этом выжить. 

Генерал Далла Кьеза

Далла Кьеза впервые упорядочивает разрозненные данные по деятельности и структуре Бригад, а также привлекает к расследованию Сильвано Джиротто. Точнее — тот сам себя привлекает.

Сильвано вырос в семье карабинера, отслужил во французском Иностранном легионе, потом резко сменил карьерную стратегию и устроился на работу монахом-францисканцем. Затем, не снимая сана, уехал в Чили воевать с Пиночетом. Там за привычку отправлять противников (во имя Господа нашего, амен!) непосредственно на личную встречу с означенным Господом заслужил прозвище Frate Mitra — Брат Автомат. Поскольку у него в голове, очевидно, происходили весьма своеобразные процессы, даже не очень удивительно, что в один прекрасный день он вдруг решил, что нельзя так просто взять и похитить итальянского судью. После чего пришел к Далла Кьезе и предложил свои услуги в качестве местной разновидности Шарапова в банде «Черная кошка».

Итог его деятельности — арест Франческини и Курчо. Моретти, который тоже должен был присутствовать на встрече, в последний момент сумел избежать ловушки.

Если бы вы были итальянскими органами правопорядка — что бы вы сделали, если бы у вас в руках оказался особо опасный террорист Ренато Курчо? Правильно! Посадили бы его в какой-нибудь сарайчик в глухой деревне, под охраной двух с половиной калек. Италия же, дольче вита!

А что бы вы сделали, если бы были особо опасной террористкой Маргаритой Кагол и по совместительству — женой Курчо? Правильно! Незамедлительно взяли бы этот сарайчик штурмом и освободили своего мужа.

Как выразился по этому поводу генерал Далла Кьеза: «Дебилы, блядь!». Ну, может, и не сказал, но уж точно подумал.

На радостях от успешного освобождения Ренато и Маргарита незамедлительно похитили промышленника Валларино Ганча, посадили его в подвал с целью пролетарского перевоспитания, а сами предались тихой семейной идиллии в сельской глуши.

Увы, грубый, нечувствительный и злой как черт Далла Кьеза обломал им весь кайф.

Уже на следующий после похищения день, 5 июня 1975 года, карабинеры постучались в дверь их убежища. После дружеского обмена гранатами и пулями Маргарита была убита, а Курчо — вновь арестован несколько дней спустя.

Вместе с ним был арестован практически весь первоначальный актив Бригад. На свободе остался лишь десяток человек, разбросанных по разным городам, среди которых был и Моретти.

Власти посчитали, что на этом история Бригад закончена. Спецподразделение Далла Кьезы было распущено. Генерал вновь произнес (или подумал) свою сакраментальную фразу, плюнул и уехал обратно на Сицилию, ловить мафиози.

И он был абсолютно прав в своем негодовании. Поскольку потомственный рабочий Марио Моретти был не чета этим хлипким интеллигентишкам-социологам. Оказавшись во главе Бригад (точнее — того, что от них осталось), он решил показать всем, что такое настоящая классовая борьба.

И показал. С этого момента Красные бригады начали убивать.

Точнее — трупы за Бригадами числились и раньше. Но это были случайные жертвы во время ограблений. Бригатисты не были «целенаправленными» убийцами.

Все изменилось 8 июня 1976 года. Три человека, вооруженные пистолетами и автоматом, среди бела дня в спину расстреляли Франческо Коко, генерального прокурора Генуэзской республики, и двух сопровождавших его карабинеров.

Коко не был случайной жертвой. В этот момент в Турине должен был начаться процесс над тридцатью арестованными ранее бригатистами, включая Франческини и Курчо.

Бригатисты объявили себя политическими узниками и отказались от адвокатов. В этом случае по закону им должны были назначить государственных защитников. А без защитников суд состояться не мог.

Оставшиеся на свободе члены Бригад заявляют: любой адвокат, принявший назначение на процесс, будет считаться соучастником политических преследований и подлежит физическому уничтожению. Более того, уничтожению подлежит любой гражданин, получивший назначение на должность присяжного и принявший его. Убийство Коко служило доказательством серьезности их намерений. 

Процесс был отложен на целый год.

В следующем, 1977 году президент адвокатской коллегии Турина Фульвио Кроче волевым решением назначил на процесс десять адвокатов, включив в список и самого себя. 28 апреля того же года Кроче был расстрелян на пороге своего офиса. Спустя два дня четверо из назначенных на процесс восьми присяжных предоставили медицинские справки о том, что страдают от депрессии. Мало того, депрессия вдруг начала распространяться со скоростью эпидемии гриппа. Во всем почти миллионном Турине не нашлось достаточного числа граждан, которые не страдали бы от этого ужасного заболевания и были бы в состоянии исполнить обязанности присяжных.

Процесс был отложен еще на два года. Как только появлялись какие-либо признаки его возобновления — на улицах появлялись трупы.

14 февраля 1978 года в Риме убит руководитель отдела Министерства исполнения наказаний Рикардо Палма.

9 марта в Турине убит сотрудник госбезопасности Розарио Берарди.

11 апреля в Турине убит тюремный надзиратель Лоренцо Кутуньо.

20 апреля в Милане убит еще один надзиратель Франческо Ди Катальдо.

21 июня — комиссар антитеррористического подразделения Генуи Антонио Эспозито.

К чести туринцев надо признать, что террор возымел обратное действие. Чем больше убийств совершали Бригады, тем громче звучали голоса тех, кто готов был рискнуть собой ради правосудия. Ситуация окончательно переломилась в тот момент, когда войти в число присяжных согласилась Аделаиде Альетта, секретарь Радикальной партии (вполне себе левацкой). Жюри было набрано, и процесс стартовал.

Одновременно с этими событиями Моретти приходит к выводу, что деятельность Бригад как-то неправильно освещают в прессе. И открывает сезон охоты на журналистов. Нет, их не убивают. Им посылают стрелу... эмм... в смысле — пулю в колено, делая инвалидами. Инициатива принимает столь широкие масштабы, что в итальянском языке даже появляется новое слово для обозначения явления — gambizzazione (стрельба по ногам).

Но журналисты упорно не желают исправляться. И Бригады поднимают планку.

16 ноября 1977 года в Турине убит журналист и писатель Карло Казаленьо.

Политическая напряженность в итальянском обществе к этому моменту вырастает настолько, что уличные акции протеста, как слева, так и справа, возвращаются к лучшим (точнее — к худшим) образцам 1968 года. Только если тогда, десять лет назад, манифестанты бросали друг в друга и в полицию камни, то теперь они стреляют. И часто попадают.

Не желая отставать от движухи, Бригады переносят оперативную деятельность в самое сердце противника — в Рим. Там они потихоньку занимаются привычной деятельностью — слегка поджигают, слегка взрывают и слегка убивают.

Но действительно лишь слегка. Поскольку их основные силы сосредоточены на подготовке операции «Фриц».

Как ни странно это прозвучит, учитывая характер деятельности наших героев, но операция «Фриц» начинается с ремонтно-отделочных работ в доме № 8 по улице Монтальчини.

Нет, они не решили переквалифицироваться в управдомы. Они строят «народную тюрьму». Хорошо замаскированную, звукоизолированную и рассчитанную на единственного узника.

16 марта 1978 года все итальянские (да и мировые) СМИ выпускают экстренные сообщения. Красными бригадами похищен председатель национального совета Христианско-демократической партии и пятикратный премьер-министр Италии Альдо Моро. Пять человек его охраны расстреляны на месте.

Просто чтобы понимать масштабы происшествия — это равносильно тому, как если бы сейчас похитили Медведева.

Ситуацию в Италии на ближайшие два месяца после похищения можно охарактеризовать одним словом: «ищут». Ищут пожарные, ищет полиция, ищут экстрасенсы итальянской столицы. Причем про экстрасенсов — не преувеличение. К поискам действительно совершенно официально были подключены специальные боевые экстрасенсы. Более того, самое смешное, что именно они и нашли. Правда, не Моро, а Моретти. Именно по наводке экстрасенса полиция отправилась проверять квартиру, в которой скрывался глава Бригад. Они вежливо постучали в дверь, а Моретти вежливо ответил им в том смысле, что никого нет дома. Полиция извинилась и ушла по своим делам. (В этот момент, где-то в сицилийской глуши, генерал Далла Кьеза что-то неразборчиво прошептал в пушистые усы, не прекращая отстреливаться от мафии.) В то время, как продолжаются поиски, все заинтересованные стороны проявляют недюжинные способности к эпистолярному жанру. Бригады пачками пишут письма правительству. Правительство пишет письма Бригадам. Сам Моро пишет вообще всем, кого может вспомнить, включая Папу Римского. Мало того, за время заточения он умудряется накатать «в стол» целое собрание сочинений, которое позднее будет обнаружено полицией и о подлинности которого идут жаркие споры и по сей день. К переписке подключается даже крупнейшая в Риме криминальная организация — Банда делла Мальяна, которая вообще не имеет отношения к политике и пишет просто потому, что может.

В целом из этого потока слов можно уловить, что Бригады требуют освободить Курчо со товарищи, а правительство мнет сиськи и тянет время.

Через 55 дней становится понятно, что переписка зашла в тупик. Бригатисты начинают решать, что же делать дальше. Как и в случае с похищением Сосси, есть те, кто считает, что Моро следует отпустить. Однако, учитывая, что к этому моменту Франческини в тюрьме, а Кагол мертва, «пацифисты» оказываются в явном меньшинстве.

9 мая 1978 года в багажнике автомобиля, припаркованного в центре Рима, полиция обнаруживает труп Альдо Моро.

Вне всякого сомнения — это момент наивысшего расцвета и триумфа Бригад. Но вместе с тем — и начало их конца.

Если до убийства Моро среди левых итальянских политиков было достаточно много тех, кто явно или тайно симпатизировал бригатистам — то теперь от них отворачиваются все.

Ближайшим рейсовым истребителем в Рим вызван наш старый знакомый Далла Кьеза, который получает в распоряжение две сотни отборных оперативников, набранных из всех многочисленных итальянских спецслужб и оснащенных всем, чем только можно, за исключением, пожалуй, лишь танков.

Бравый карабинер, разумеется, принимает назначение, но, отправляясь ловить бригатистов, думает про себя... Впрочем, вы уже догадались, что именно.

1 октября 1978 года люди Далла Кьезы накрывают конспиративную квартиру Бригад в Милане, арестовывают девять бригатистов из высшего звена организации и изымают большое количество документов, включая то самое ПСС Моро.

В ответ на это Бригады срываются с цепи и начинают убивать направо и налево.

Гибнут функционеры Христианско-демократической партии, ее офисы в разных городах подвергаются вооруженным налетам. Гибнут предприниматели и капиталисты. Как мухи мрут карабинеры, полицейские, сотрудники антитеррористических подразделений и работники системы исполнения наказаний. Бригады похищают и убивают судей. 27 погибших менее чем за два года. 

Тут надо еще учесть, что Бригады были хотя и самой крупной, но, мягко говоря, не единственной в стране силой, практикующей вооруженную борьбу. Таких организаций насчитывалось аж 268 штук. Вот и представьте, каким веселым и беззаботным местом была Италия в те времена, которые позднее получили название Anni di piombo — Свинцовые годы.

В длинной цепи этих убийств смерть человека по имени Гвидо Росса могла бы остаться незамеченной. Но Гвидо не был ни капиталистом, ни полицейским, ни судьей. 24 января 1979 года, в Генуе, Бригады убили фабричного рабочего, члена коммунистической партии и профсоюзного активиста. Единственная его вина заключалась в следующем: он сообщил полиции о том, что один из рабочих его предприятия распространяет прокламации Бригад.

И произошла несколько абсурдная, по сути, штука. По Италии прокатилась волна манифестаций. В колоннах шли коммунисты, и шли они под красными флагами. Протестуя против Красных бригад.

Итальянское общество обрело единство в желании покончить с Бригадами. Далла Кьеза получил полный карт-бланш. 

18 февраля 1980 года арестован Патрицио Печи, глава туринской колонны Бригад. Он стал первым бригатистом столь высокого уровня, который раскаялся и пошел на сделку со следствием.

Благодаря сведениям, полученным от Печи, по всей стране прокатывается волна арестов, их число измеряется сотнями.

4 апреля 1981 года в Милане арестован сам Марио Моретти.

Марио Моретти за решеткой

И все же Бригады не сдаются. Они похищают Роберто Печи, брата предателя Патрицио, проводят на ним «суд» и расстреливают. В тюремных камерах убивают нескольких раскаявшихся бригатистов. 

Даже оставшись без центрального руководства и координации, отдельные колонны Бригад по своей инициативе продолжают убийства и похищения предпринимателей и сотрудников органов правопорядка. Чтобы избежать путаницы в вопросе кто кого и почему замочил, Бригады проводят ребрендинг. Отныне «правильные» лицензионные трупы производит только организация под названием «Красные бригады. Сражающаяся коммунистическая партия». А все остальные труподелы считаются жалкими пиратами и плагиаторами. Правда, эти самые остальные придерживаются ровно противоположной точки зрения.

В рамках этого своеобразного социалистического соревнования за звание ударника террористического труда венецианская колонна Бригад наглеет до такой степени, что 17 декабря 1981 года похищает американского генерала Джеймса Ли Дозиера, единственного в истории США генерала, умудрившегося стать жертвой похищения.

Забавно, что бригатисты, видимо, сами не очень понимали, что им теперь с этим генералом делать. Они даже не могли проводить среди него воспитательную марксистскую работу, поскольку он не говорил по-итальянски, а они — по-английски. Поэтому Дозиера тупо продержали шесть недель в палатке, разбитой прямо посреди городской квартиры, не выдвигая никаких требований. После чего итальянский спецназ взял квартиру штурмом и «туристический поход» генерала благополучно закончился.

Разумеется, американские власти в мягкой форме поинтересовались у итальянских: а не охуели ли они там, блядь, в своей Италии совсем в край, чтоб наших, блядь, генералов тягать?! Итальянцам пришлось нехотя признать, что да, мол, есть такое дело, маленько охуели.

И разумеется, силы брошенные на борьбу с Бригадами, были утроены. Вновь последовали сотни арестов и физических уничтожений террористов.

К 1983 году Бригады были разгромлены до такой степени, что ушли в глухую оборону, безо всяких попыток перейти в контратаку.

Догадайтесь, что после этого случилось с нашим любимым Далла Кьезой? Правильно! Здравствуй, блядь, Сицилия и родные мафиози!

А теперь догадайтесь, что же произошло после того, как генерал туда свалил? Правильно! Бригады пошли в атаку.

Вновь гибнут политики, университетские профессора, генералы, экономисты. Правда — уже не в таких масштабах. Всего лишь по одному-два человека в год. Однако, пусть и в столь скромном виде, но деятельность Бригад продолжается аж до 1990 года, когда полиция отлавливает последних из боевиков Сражающейся коммунистической партии.

Красные бригады уничтожены. Теперь уже окончательно.

Почти окончательно.

20 мая 1999 года, Рим. Неподалеку от своего дома выстрелами из пистолета убит профессор Массимо Д'Антона, консультант Министерства труда. В этот же день ответственность за убийство взяла на себя организация под названием «Новые Красные бригады».

Спустя почти десять лет Бригады возродились из небытия. Разумеется, это были уже совсем не те Бригады. Призрак коммунизма больше не бродил по Европе, уже не было на свете многих из бывших партизан, да и сама возможность вооруженной классовой борьбы в Италии ещё десять лет назад была вполне официально отвергнута подавляющим большинством оставшихся в живых лидеров «старых» Бригад, включая Моретти. Новым Бригадам остро не хватало и людей, и возможностей.

Несколько взрывов (не слишком успешных), несколько ограблений, пара убийств: уже упомянутого Д'Антона и другого консультанта Минтруда — Марко Бьяджи, в 2002 году.

И уже 2 марта 2003 года в ходе рутинной проверки поезда происходит перестрелка, в которой погибают агент железнодорожной полиции Эмануэле Пьетри, а также — Марио Галези, один из двух организаторов новых Бригад. Второй организатор — Надя Десдемона Лиоче — была задержана в этом же поезде, с портативным компьютером в руках. Через этот компьютер полиция получила всю необходимую для полного разгрома организации информацию.

Но и это еще не все.

В 2006 году лишь по счастливой случайности был предотвращен взрыв армейской казармы в Ливорно, организованный Джанфранко Дзоей, бывшим заключенным, ранее отбывавшим наказание в связи с принадлежностью к Бригадам (еще тем, «старым»).

И вот на этом история Красных бригад действительно заканчивается. По крайней мере — на сегодняшний день.

Осталось сказать, что Альберто Франческини вышел на свободу в 1992 году, написал несколько книг и сейчас живет в Риме, работая в качестве президента социального кооператива, занимающегося помощью социально незащищенным слоям населения.

Ренато Курчо был освобожден в 1993 году, живет в Пьемонте. Он писатель и (наконец-то!) социолог.

Марио Моретти приговорен к шести пожизненным заключениям, но в 1997 был переведен на смягченный режим заключения, живет в Милане, днем работает на обычной работе, но на ночь обязан возвращаться в тюрьму.

Надя Лиоче отбывает пожизненное заключение.

Генерал Карло Альберто Далла Кьеза и его супруга Эмануэла Карраро были убиты мафией 3 сентября 1982 года в Палермо, Сицилия.

Просмотры: